Все спокойно в городе Багдаде
В Государственном музыкальном театре национального искусства премьера - музыкальная комедия «Ала-ад-Дин». В этом сезоне театр отмечает тройной юбилей - собственное пятилетие, 55-летие его художественного руководителя, народного артиста России Владимира Назарова и 30-летие его творческой деятельности. Премьера стала достойным подарком не только театру, но и зрителям.
Эта постановка стала дебютом для молодого режиссера Артема Назарова. В самом театре изначально идея «Ала-ад-Дина» воспринималась как некий рискованный эксперимент, который может «спасти» лишь богатейший восточный музыкальный и литературный материал. Однако результат можно признать настоящей режиссерской удачей. Зритель увидел великолепное красочное действо, «усладу очей и ушей». Казалось, сам воздух в зрительном зале сгустился и наполнился пряными ароматами восточного базара.
Манящей экзотикой атмосферы «Тысячи и одной ночи» способствовали красочные костюмы и удивительные декорации (художник-постановщик Ольга Шаталина). Здесь и инкрустированные в арабской технике подиумы, становящиеся то крышами домов стольного града Багдада, то двором бедняка Али Аль-Маруфа, то дворцовыми покоями. Солнце и луна являют зрителям великолепие персидского и магрибинского орнамента. А герои в восточных одеяниях и украшениях будто сошли с красочных иранских миниатюр.
Как водится в театре Владимира Назарова, вся постановка от начала и до конца сопровождалась живым звуком: это ансамбль народных инструментов и вокальные партии артистов. «Музыка к спектаклю создавалась не только композиторами Леонидом Атабековым, Сергеем Ерохиным, Александром Ходочинским - в основе многих вокальных партий лежат народные мелодии. Трогательные и проникновенные напевы на русском, арабском и фарси на стихи Омара Хайяма, Амира Хосрова Дех-леви, Бабы Тахира аранжированы в традициях арабского фольклора», - рассказывает руководитель пресс-службы театра Елена Викторова. Именно музыка сыграла роль того объединяющего начала, которое превратило «старую, старую сказку» о любви сына башмачника и принцессы в волшебную феерию.
Спектакль стал дебютом для исполнителей некоторых ведущих партий: кларнетист Филипп Матвеев блестяще сыграл меланхоличного Джинна, уставшего за тысячелетия от людской жадности и коварства. Вокалистка Елена Девятаева дебютировала в драматическом образе Будур, «анфан терибль» Багдадского двора. Зрителей покорила игра замечательного актерского дуэта: уставшего от государственных обязанностей, обаятельного и ребячески непосредственного Султана (Игорь Томилов) и коррумпированного сластолюбца Визиря (Игорь Коровин). Завораживающее пение Рачика Оруджева (Колдун), пластические этюды шайтанов заставили задуматься: почему Зло в сказках всегда так притягательно?
Стремительно разворачивается пестрый ковер сказочного действа: городскую площадь сменяет томительная нега гарема, волшебная пещера превращается в султанский дворец. Вот дворцовая стража в неистовом танце тащит очередного приговоренного к скучающему без работы палачу. И тут же, как в сказке (или как в жизни?), начинается пышное уличное празднество. Хореографы-постановщики Алла Петрова и Андрей Глущенко добились удивительного эффекта: к концу спектакля многие зрители не выдержали и вместе с актерами стали пританцовывать под зажигательные восточные мелодии.
Режиссер Артем Назаров, по его словам, старался совместить богатейшие традиции российского драматического театра с традициями театра музыкального, изрядно, впрочем, забытого. Очевидные недостатки классического мюзикла - легковесность, полное отсутствие глубины действительно в «Ала-ад-Дине» преодолены, Пьесу, созданную по мотивам известной повести В. Витковича и Г. Ягфельда «Волшебная лампа Аладдина» (фильм по ней был снят еще в 1966 году), написали Александр Шишов и Андрей Хохлов, Волшебное, праздничное начало в ней, мудрую метафоричность старой восточной сказки не смогли испортить даже тяжеловатые, в КВНов-ском духе, диалоги о растущем Стабилизационном фонде и распустившемся гареме.
Молодой режиссер вплотную приблизился к решению сложнейшей задачи: совмещению «театра представления» и театра «переживания». Думается, полное осуществление этого замысла возможно на основе более серьезной драматургии. Желаем ему новых удач!